С.С.С.М. - Страница 35

– Так ты здесь безвылазно шесть дней в неделю?

– Что делать!..

«Значит, еще целую неделю не увидимся, – подумалось Кирпичникову. – А вдруг за это время я найду способ вернуться домой? Тогда мы больше не увидимся вообще никогда…»

Последние десять минут они взволнованно говорили о Вожде. Мысль искать его тело на фабрике мороженого казалась теперь такой очевидной, что было удивительно, как никто не додумался до этого раньше. Джессика радовалась – раз Вождя хранят в холодном месте, значит, с ним все в порядке: а она-то боялась, что реликвию уже уничтожили. Краслен предостерегал: раз берегут, значит, есть какая-то цель, вероятнее всего, собираются ставить опыты над выдающимся организмом и гениальным мозгом. По всему выходило, что тело надо спасать, и как можно скорее. Кирпичников, конечно, не сомневался в том, что красностранская разведка уже идет по следу и вот-вот выхватит Вождя из лап отвратительного Памперса… Но разве можно было спокойно, сложив руки, дожидаться, когда это произойдет?!

– Ну что ж, – сказала Джессика. – До встречи. Уже поздно.

– Погоди…

Труд, как же не хотелось отпускать ее!

– Погоди… Я… я, кажется… придумал один способ, как нам вызволить… – Краслен оглянулся по сторонам и завершил: – Как вызволить сама-знаешь-кого!

Даже в темноте было видно, как изменилось выражение лица негритянки.

– Какой способ?

– Об этом нельзя говорить на улице. Нас могут подслушивать.

– Ты прав! Идем со мной.

Расчет Кирпичникова оправдался: его пригласили в дом. Оставалось лишь срочно придумать этот обещаный способ. Штурмовать фабрику? Ну-ну, какими силами? Тогда… Найти покойника, очень похожего на Вождя и совершить подмену? Так действуют только в кино. И что дальше? Быстрее, голова, соображай!

Тем временем Джессика позвонила в колокольчик. С той стороны кованой решетки раздалось пыхтение, чьи-то тяжелые шаги. Потом из темноты прорисовалась лысая голова негра-привратника.

– Это ты, Джесс? – сонно спросил он. – Не боишься ходить так поздно?

– Все в порядке, Питер. Как делишки?

– Скверно, скверно… Курс шиллинга опять упал на три пункта. А что это за господин с тобой, Джесс?

– Это мой друг, Питер. Клянусь, он ничего не украдет. Ты позволишь ему войти ненадолго?

– Хм-м, Джессика…

– Погляди на него, он же белый!

– Ну ладно, входите!

Слыша за спиной скрип закрывающегося замка на воротах, Краслен продолжал судорожно изобретать предлог, под которым сюда вошел. «Развесить на всех углах прокламации, разоблачающие Памперса? Или пробраться на радиостанцию, чтобы рассказать на всю страну о том, где прячут тело Вождя?.. Ох, нет… Бред какой… Ничего путного в голову не лезет! Джессика поймет, что я навязался к ней в гости, и тут же выгонит в шею. И что же? Права будет!»

Джессика провела Краслена по саду, открыла перед ним дверь черного хода. По неосвещенному коридору они добрались до маленькой комнатушки.

«Выйти на Памперса? – думал Кирпичников. – Сказать ему, что нам все известно?.. Или прикинуться кем-то другим? Членами какой-нибудь влиятельной огранизации?.. Чушь, сплошная чушь идет в голову… Ладно, решено: сейчас предложу Джессике с важным видом какую-нибудь нелепость, притворюсь, что действительно считаю это хорошим планом, а потом позволю ей переубедить себя. Черт побери! В будущем надо будет придумать более удобный способ ходить в гости!»

– Вот здесь я и живу, – сказала Джессика.

Краслен только теперь обратил внимание на обстановку. Убогая кровать почти во всю «комнату», несколько крючков для одежды, Библия и спицы с мотком шерсти на коробке, выполняющей роль тумбочки. Из достижений прогресса – только электрическая лампочка.

– На тумбочку не смотри, – улыбнулась Джессика. – Просто хозяева не позволяют нам читать других книг, кроме Библии, а она должна быть обязательно. В свободное время горничной полагается заниматься рукоделием, вот оно и валяется тут для виду.

– Ни стола нет, ни стульев, ни радио, – сказал Кирпичников, вспомнив родную ячейку в жилкомбинате.

– Ну уж радио-то мне совершенно ни к чему! – ответила негритянка. – Что там услышишь? Круглые сутки одни бездумные фокстротики, да буржуазная пропаганда: «коммунисты такие, коммунисты сякие»… Мы это радио между собой «ящиком оглупления» называем. Реакционная штуковина. А вот, говорят, сейчас такую вещь изобрели – радиовизор называется. Он не только звуки, но и фотоснимки передает. Даже вроде бы кино может показывать. Вот за чем будущее, вот что будет рупором рабочего класса! Нельзя ведь показать то, чего нет. Если радиовидение распространится, то капитализму точно не устоять!.. Ну, а ты-то что? Не стесняйся, садись. И рассказывай поскорее свой план!

Краслен сел на кровать рядом с негритянкой. Их плечи соприкоснулись. «Мы так близко», – подумал Кирпичников и ощутил неожиданный восторг. Впрочем, в такой узкой комнатушке было практически невозможно держать расстояние. От Джессики шло тепло. К курчавым волосам и гладким щечкам захотелось прикоснуться. Но главное – негритянка замечательно пахла. Краслен не знал чем, но чувствовал, что делается глупым и счастливым от этого аромата. «Надо предложить самую нелепую идею из возможных, – решил пролетарий. – Чтобы она поскорей раскритиковала ее и отправила меня вон. Иначе произойдет что-нибудь ненужное…»

Он выдохнул, вдохнул и сообщил:

– А план такой. Поскольку я теперь числюсь сообщником предателя Буерова и врагом рабочего класса, я должен пойти к Памперсу и предложить свои услуги. Сказать, мол, так и так, лишился покровителя, но хочу и дальше служить на благо мирового империализма. – Кирпичников искоса глянул на девушку.