С.С.С.М. - Страница 82

– Фашистов на этой земле еще нет, – рассудил шармантиец. – Должно быть, свои. Видимо, еще одни пассажиры разбомбленного поезда…

– …Более предусмотрительные, чем некоторые, а потому взявшие с собой спички! – не преминул добавить Яков Яковлевич.

Чем дальше товарищи шли на восток, тем явственнее они ощущали запах моря. Вскоре до пролетарских ушей донесся и шелест волн. Спустя еще несколько минут коммунисты вышли из леса. Берег был холмистым и поросшим кустарником – вскоре выяснилось, что – к счастью для путешественников. Не спеша открывать свое присутствие и поглядев из укрытия на костер, – теперь было ясно, что это именно костер, – товарищи увидели возле огня человеческую фигуру, а вслед за тем – и фашистскую летную форму на ней. Рядом, на отмели, чернела грузная туша бомбардировщика.

– Что он здесь делает? – шепотом спросил Кирпичников.

– Шпион! – предположил Заборский. – И наверняка вооруженный! Предлагаю убраться подобру-поздорову, пока он нас тут всех не порешил.

– Глупости! – Вальд пригляделся. – Судя по форме, это рядовой пилот самолета-амфибии. Наверняка один из тех, кто бомбил станцию в Сен-Роке. Оставаться здесь одному ему нет никакого резона, так что, скорее всего, парня подбили зенитчики и посадка на воду была вынужденной, аварийной. Думаю, сейчас он сам не знает, что делать дальше, надеется на скорый подход своих и боится нас больше, чем мы его.

– Да на кой он нам сдался! – отозвался Яков Яковлевич. – Разве что позаимствовать огоньку…

– И что-нибудь покушать, – завершил Краслен.

– Не скажите! – Вальд довольно ухмыльнулся. – Плавучий самолет был бы нам сейчас очень полезен! К тому же я, кажется, знаю эту модель. И умею управлять ею… Значит, сколько километров до Ангелики отсюда?..

…Через несколько минут рядовой Имперской авиации Вольф Хазэ увидел странного незнакомца, появившегося из-за пригорка. Первым делом он выхватил пистолет: очевидно, что у диких шармантийцев на уме не могло быть ничего доброго. Каково же было удивление рядового, когда незнакомец совсем по-родному вскинул руку и выкрикнул: «Слава Шпицрутену!» Рядовой ответил как положено и с удивлением узнал, что перед ним стоит соотечественник, заброшенный во вражеский стан с целью способствовать победе Империи изнутри. И гладкая брюннская речь, и расово чистая внешность располагали к себе, но оставляли сомнения. Предъявленный паспорт гражданина Брюнеции мог, по мнению Хазэ, быть поддельным. Лишь когда новый знакомый без запинки процитировал клятву юных шпицрутенцев, рассказал, в какой булочной Пуллена лучшие плюшки и назвал имена самых популярных брюннских радиоведущих, Вольф поверил и обрадовался: он спасен! Спаситель предложил оставить все и не медля двигаться за ним. Вольф свернул за холм, углубился в кустарник и сам не понял, как вдруг оказался сбит с ног, поколочен, лишен пистолета и связан подтяжками.

– Ай да мы! – сказал Заборский.

– Кто бы мог подумать, что изготовленные брюннскими коммунистами паспорта еще пригодятся! – довольно добавил Кирпичников.

Обезвредив фашиста, товарищи поспешили к бомбардировщику. Судя по его состоянию, у шармантийцев была-таки действующая ПВО (хотя на судьбе сен-рокского вокзала это и не отразилось). Внутри самолета обнаружились два окровавленных тела – штурмана и радиста. В первом случае, очевидно, поработала пуля из зенитного пулемета, во втором – осколочный снаряд, разорвавшийся, видимо, позади самолета, оставивший в корпусе массу дыр и повредивший еще и двигатель: у того оказался перебит бензопровод.

– Если они захватили с собой запасную трубку, то можете считать его уже починенным! – уверенно заявил Вальд, имея в виду бензопровод.

Трубка, к счастью, была. Топлива тоже оставалось предостаточно. Кроме того, на борту обнаружился небольшой, но оказавшийся весьма кстати запас еды: банка мясных консервов и две пачки галет. Их, как и содержимое фляжки Вольфа Хазэ, решили пока приберечь. Потом вытащили из самолета мертвецов, дыры в корпусе забили кусками дерева, вычерпали воду. Незадолго до рассвета летающая лодка была, по выражению Заборского, «почти как новая». Только тут выяснилось, что тяга управления рулем высоты порвана и не подлежит восстановлению в полевых условиях, стало быть, летать аппарат более не способен.

– Выходит, у нас нет самолета, – сказал Вальд. – Зато есть лодка, и притом с авиационным мотором!

Вдалеке, за лесом, опять что-то загрохотало, напоминая о необходимости спешить. Не теряя времени, товарищи забрались в лодку.

– Давайте-ка выбросим в море брюннские паспорта, – предложил шармантиец. – Больше они нам точно не помогут, а вот навредить могут запросто.

Все с ним согласились. Четыре подделки полетели за борт.

– Подождите! – вспомнил Гюнтер. – А где пистолет того парня?

Ему подали оружие. Брюнн выбрался из лодки, ушел в заросли, где все еще валялся связанный фашист, и выстрелил два раза. Затем вернулся, ни говоря ни слова, забрался на борт и завел мотор.

27

Следующие две недели оказались однообразно тяжелыми. Топлива в лодке оказалось хоть и много, но все же недостаточно, чтобы дотянуть до берега Ангелики. Пришлось грести – чем придется. Путешествие растянулось на два дня – не самые приятные два дня в жизни Краслена, если учесть мизерный запас еды и постоянную опасность подвергнуться атаке ангеликанских патрулей. Впрочем, с последним пунктом коммунистам повезло: войска буржуазной страны их то ли проворонили, занятые более важными делами, то ли не приняли всерьез.

На берег коммунисты выползли обессилевшими, голодными, с трудом верящими в то, что плавание закончились. Попытались поймать рыбу – не смогли. Пришлось ограничиться парой лягушек, зажаренных на костре (спички нашлись на борту бомбардировщика), какой-то травой, выглядевшей более-менее съедобно, и ягодами. Дальше надо было выяснить свое местоположение и найти людей. Только к вечеру первого дня Краслен и ученые вышли к какому-то городишке. Добрые люди дали им поесть, пустили на ночлег и рассказали, что до Манитауна около тысячи километров. Учитывая отсутствие денег, а также то, что с поездами из-за войны была полная неразбериха и почти все они были изъяты государством для армейских нужд, добраться туда путешественникам светило лишь пешком.