С.С.С.М. - Страница 93

За грохотом разрывов Кирпичников не расслышал шагов Джессики. Отвернувшись от окна и увидев перед собой негритянку, он вздрогнул от неожиданности.

– Идем! – сказала та. – Они уже ввели оживин и делают искусственное дыхание. Этого нельзя пропустить!

Молодые люди бросились в месильный. Здесь, похоже, собрались все коммунисты и сочувствующие Манитуана: толпа, в которой смешались белые и цветные, люди с ведрами и люди с кастрюлями, была еще плотнее, чем на встрече заключенных в доме Паттерсона.

– Позвольте… Извините… Разрешите… – бормотал Краслен, пытаясь пробраться если не вперед, то хотя бы в такое место, откуда что-нибудь можно увидеть.

Узнав героя, массы расступились.

Юбер разогнулся, Вальд убрал руки. Не веря своим глазам, коммунисты наблюдали, как грудь Вождя несколько раз сама поднялась и опустилась. Кожа порозовела, рот раскрылся…

– Доложите результаты продразверстки! – слабым голосом сказал глава рабочих.

Спустя час-другой, когда Вождь смог сидеть и стоять, а также понял, где находится, и пожал руки всем желающим, ангеликанцы стали потихоньку расходиться: кому-то надо было отправляться на поиски еды, другие понимали, что, хоть красностранские части и под боком, хоть коммунисты и пошли на временный союз с буржуазией, многолюдные сборища, тем более без конспирации, могут быть опасными. Джессика отправилась за пищей для Вождя, Джордан – за новой пристойной одеждой, Джулиан – за спальным мешком для воскресшего, которого решили держать на фабрике – пока не окрепнет. С руководом остались Краслен и ученые – надо было проследить, чтобы ему не стало хуже, ввести в курс мировых событий и исполнить свое давнее желание – пообщаться с величайшим человеком.

– Так, стало быть, я пролежал мертвым двадцать три года? – удивленно спрашивал Вождь. – А кулачество уже истреблено как класс? Крестьянские массы влились в сельхозкоммуны? Страна индустриализирована? Новый быт сделался повсеместным? Что, и электричество у каждого? И женщин уважают? Все – так быстро?! Неужели я увижу это собственными глазами?!

– Как только окрепнете, сообщим об этом своим и все вместе выберемся в Красностранию, – отвечал Заборский. – Наверняка для вас выделят один из находящихся здесь наших самолетов.

– Наших самолетов? Что они здесь делают?!

Вождю рассказали о разгоревшейся войне, о положении в Ангелике и красностранской помощи в борьбе с фашизмом. Черные глаза руковода яростно засверкали, густая шевелюра, и без того стоявшая дыбом, едва не зашевелилась.

– В таком случае какого черта вы предлагаете мне ехать домой?! – вскричал воскресший. – Новая империалистическая война вот-вот сделает нужду угнетенных классов невыносимой! Верхи разбежались, у низов кончается терпение, массы активизировались, революционная ситуация на носу! А вы предлагаете мне сидеть дома?!

Ученые смутились. Один лишь Краслен отреагировал на мнение Вождя незамедлительно и восторженно:

– Правильно, правильно, Лев Давыдович! Я знал, что вы так и ответите! Если решите возглавить мировую революцию – можете на меня рассчитывать! Не зря меня в честь вас назвали!

– А как вас зовут? – спросил Вождь.

– Краслен. То есть красный ленскист!

– Вот оно как! – улыбнулся поклонник романов в стихах. – Что же, это очень лестно. А скажите-ка мне теперь: повсеместно ли наша страна радиофицирована? Завершилась ли победой война с религиозным дурманом? А грамотность, чистка зубов и прививка от оспы – всеобщие?..

Рассказ о достижениях рабочей партии прервали Джессика и Джордан. Взволнованные лица негров говорили о том, что, помимо еды и костюма, они принесли с собой важные новости.

– Брюнны отброшены! – объявила негритянка.

Краслен перевел. Все захлопали.

– К сожалению, это еще не все новости на сегодня, – добавил ее брат. – Ввиду того что угроза уличных боев отпала, начальник полиции требует сдать все оружие, включая самодельное, и разобрать баррикады.

– Это его собственное мнение? – сурово спросил Ленский.

– Думаю, нет. Указание сверху. Впрочем, министры разбежались, мэр исчез, так что теперь не разберешь, кто правит городом.

– Те же, кто и всегда, – ответил Кирпичников. – Капиталисты. Только теперь, полагаю, они это делают сами, не прикрываясь демократическим фасадом.

– Значит, они боятся народных масс, – подал голос Заборский. – И видимо, не напрасно. Забастовки не прекратились?

– По радио объявили, что забастовщиков будут судить как военных преступников, – сообщил Джо. – Войска С. С. С. М. выполнили свою задачу и уже выводятся, так что мы беззащитны перед эксплуататорами! Вот-вот снова начнутся гонения на коммунистов! Красностранская армия сбросила лапу фашизма с шеи буржуазии и ушла, а та вздохнула свободно и решила взяться за «дело»!

– Между тем хлеба нет как не было, – добавила Джессика. – Я принесла товарищу Ленскому похлебку из корешков, которые мы выкопали на развалинах. По радио требуют снова затянуть пояса!

– Говорят, под предлогом поисков подпольных складов оружия и разоблачения шпионов полиция начала повальные обыски! Уже арестовали несколько человек. Они врываются в чужие дома, словно хозяева! – продолжал Джордан. – Мы выдержали такую осаду, а что в результате?!

– Скажи о брюннах, Джо, – напомнила негритянка.

– Да… – Джордан вздохнул. – Ходят слухи, они оживили свою пробную роту убитых.

– Час от часу не легче! – буркнул Вальд.

– Долой опасения! – провозгласил Лев Давыдович. – Нам не впервой бросать вызов реакционным режимам! Я чувствую: победа мирового коммунизма совсем близко!