С.С.С.М. - Страница 96

– До свидания, – молвил Джо.

– Прощай, родная!

Краслен последний раз поцеловал свою любимую, поправил рюкзак, развернулся, спустился с крыльца, сделал шаг… Потом встал. Обернулся. Сказал:

– Слушай, Жеся! А может, поедешь со мной?

На аэродром они примчались, держась за руки и уже предвкушая совместную жизнь в Краснострании. По дороге Кирпичников «все обдумал» и «твердо решил» объясниться с Бензиной сразу же по возвращении: лучше сделать больно один раз, чем всю жизнь быть рядом с ней, а думать про другую.

Легкий самолетик густо-томатного цвета стоял наготове. Трое ученых прохаживались туда-сюда в ожидании отправки: теперь не хватало лишь Ленского. Стройный пилот снял с себя шлем, и по кожаной курке рассыпались черные волосы.

– Жакерия! – воскликнул Краслен. – Ну и встреча!

Удивленная летчица обернулась. Густо подведенные глаза встретились с глазами пролетария, губы винного оттенка плотно сжали папиросу, выгнутые ниточки бровей поползли вверх.

– Я – Краслен Кирпичников. Вы меня помните? Ну, летатлин, беспосадочный полет, подсадка с поезда?.. Товарищ Урожайская! Три месяца назад! Ну как же так?!

– Не помню, – ответила летчица.

Взяла наманикюренными пальцами цигарку и пустила вверх колечко дыма.

– Наш Краслен и здесь уже успел! – сказал Заборский. – Посмотрите-ка! Пытаетесь очаровать героя С. С. С. М., а, Кирпичников? Боюсь, это будет непросто, ха-ха!

– Я всего лишь собрался спросить у пилота, нельзя ли нам взять одного пассажира сверх списка, – надувшись, ответил Краслен.

– Нет, нельзя, – раздался голос Урожайской. – Больше шестерых машина не поднимет.

Краслен посмотрел на Джессику. Джессика посмотрела на Краслена.

– Ну вот и все, – сказала она. – Тебе не придется принимать решения.

– Но… Жеся… Мне так жаль…

– Может, это и к лучшему, что так случилось, – произнесла негритянка. – Ну же! Тебя ждут Бензина и орден! Не будь слабаком! Подтянись!

– Джесс… А ты?..

– Буду жить, как жила. Ну, прощай!

Джессика развернулась и быстрым шагом направилась с аэродрома. Краслен хотел броситься следом. Заборский его удержал.

– Ну же, товарищ! – сказал Яков Яковлевич. – Вам и в самом деле надо бы одуматься! Погуляли – и будет. У всех нас бывают такие увлечения. Но подумайте сами: она ведь даже языка не знает! У вас там подруга, у нее здесь родные. К чему все эти метания, пошлые буржуазные страстишки? Ангеликанцам предстоит большое социалистическое строительство, да и нам с вами есть чем заняться…

Кирпичников грустно кивнул.

– Заборский прав, – добавил подошедший Юбер. – Мы стоим на пороге великих событий. Сколько всего предстоит еще! Кстати, вы слышали о восстании в Шармантии?

– В Шармантии? – встрепенулся Краслен.

– Революционные массы взяли штурмом все тюрьмы в столице! Рабурдену отрубили голову. До коммунизма уже рукой подать!

– А в Эскериде республиканцы одержали окончательную победу над силами реакции! – вставил Вальд. – После того как сторонники диктатуры лишились помощи шпицрутеновских войск, это оказалось на удивление легко!

– Вот так скорость, не так ли? – поддакнул Заборский, стремясь отвлечь Краслена от грустных мыслей. – Думали ли вы, что однажды станете современником столь стремительных и ярких событий?

– После смерти Шпицрутена меня уже ничего не удивляет, – отозвался Кирпичников. – Когда здоровый и полный сил диктатор как по мановению волшебной палочки отбрасывает коньки на третий день народного восстания, поневоле начинаешь думать, что чудеса случаются не только в поповских сказках!

– Так вы еще не в курсе насчет подробностей его смерти? – удивился Вальд.

– Подробностей?

– Рабочее правительство Брюнеции опубликовало фотографию его тела. Сегодня она во всех газетах. Шпицрутен умер дряхлым стариком.

– Не может быть!

– Может, – подтвердил Заборский слова Вальда.

– Ему же еще не было пятидесяти, кажется? – не мог понять Краслен.

– Совершенно верно! Единственная вещь, которая могла состарить его столь стремительно…

– Оживин?

– Блестяще, Кирпичников! – Вальд пожал руку Краслену. – Общение с нами не прошло для вас напрасно!

– Активизируя все жизненные процессы, оживин может поднять мертвеца и развить его скрытые таланты, а может и заставить внутреннее время человека течь быстрее, – пояснил Заборский. – Это в том случае, если ввести его живому и здоровому человеку.

– Очевидно, Шпицрутен позарился на сверхвозможности воскрешенных, – продолжил Юбер. – Конечно, для подавления восстания они ему очень бы пригодились! Вот только умереть, чтобы ожить, он не рискнул. Наверно, понимал, что возвращать его с того света никому из приближенных не захочется!

– Чудеса-а-а! – сказал Кирпичников. – Хотя порой мне кажется, что и мое время неожиданно побежало быстрее обычного. Кажется, еще вчера милитаристская Брюнеция поглощала государства одно за другим и бомбила Манитаун – и вот уже рабочее правительство выводит войска с оккупированных территорий и готовит земельную реформу!

– Что и говорить! – отозвался Заборский. – Мы живем в удивительное время. Когда-нибудь потомки оглянутся, вспомнят этот век, посмотрят на наши свершения и скажут…

– Лев Давыдович! – вскричала Жакерия. – Наконец-то!

Краслен повернулся и увидел на другом конце аэродрома фигурку в сером костюме, спешащую к красному самолету.

– Да он ли это?

– Думаю, он. – Вальд прищурился.

– Уже пора, товарищи, – добавил Заборский. – А опоздания, как я помню, не в духе Вождя.

– И все же это не он, – сказал Кирпичников, первым разглядевший приближающегося незнакомца.